Ты
жива еще,
моя старушка,
живя я,
привет,
тебе привет!
Пусть струится над твоей измушкой
тот вечерний
несказанный свет.
Пишут мне,
что ты-то я тревогу,
загрустила шибко обо мне,
что ты ходишь часто на дорогу,
старая,
старая,
старая,
и
тебе в вечернем синем мраке
часто видится одно и то же,
ничего,
родная, успокойся,
это только тягостная бред,
не такой уж горький я пропается,
чтоб тебя не видя умереть.
Ну,
такой же нежный,
и
мечтаю только лишь о том,
чтоб скорее от тоски
мятежной воротиться внизеньки наш дом.
Я вернусь, когда
раскинет ветви по
весеннему наш белый сад,
только ты меня уж на рассвете не буди, как
восемь лет назад,
не буди того,
что отмечталась,
не волнуй того,
что не сбылось,
чем раннюю утрату и усталость
испытать мне в жизни довелось.
И молиться не учи, не надо,
к старому
возврата больше нет,
так забудь же про свою тревогу,
прости так шибко обо мне,
не ходи так часто на дорогу,
к старомодным веткам шушуня.
Так забудь же про свою тревогу,
не
грусти
так шибко обо мне,