Грязный, свободный, погода сыровата.
Лезет жижа под ноги,
я иду на педали,
наматывая ее.
Земля сегодня пьет.
Это похоже на истерическое нытье небес.
Какой вас обидел бес?
Вот она моя местность, а это мой подъезд.
Поднялся на третий, развернул фольгу.
Как только кровь встретила Мэри, меня удуло.
Это заебово, когда имеет вес.
Сказанное слово здесь не прощается,
но говорят здорово,
а на глазках отрелеплены пожеванные
жолы.
Подумал об этом, скурив табук по бару.
Гетто,
это у нас общаги старые,
где радио в гарах.
Хедшоты пивными тарами, просто пиздец.
Изо рта маз с паром, иду с удулюся, хули холодно
до сих пор.
С улицы по-другому выглядит
этот город.
В аптеке в одной очереди бедные
мажора.
Мусор и вор по одну сторону забора,
где ноги не догоняют и гонит пуля.
А через дорогу переведенная бабуля осталась без пенсии,
только что полученная.
И далеко не последний этот
ебучий случай.
Цель обид, тут нередко логик
умеем оловить.
В мой город на закате выйдут
люди на брови.
Если вдруг начнут бронить,
то после сразу падать.
Многим на башку пора повесить
регистратор.
Во избежание непоняток
любого рода.
Куда волки поволокут этих
идиотов?
Тут ровно дышат, даже если
кипиш где-то возле.
Не задавая счетом деть вора, в кустах
все ищет ползают.
Они наверняка не знают то,
что будет после.
В лучшем случае мусора на их лаве
замочат нос.
Дресщитой пользуют свой позорь.
Суки в грязной игре скоро сожрут себя.
Сами мы знаем один секрет.
Нас опять окатит, как из
ведра.
Жалко этим каплем души не отстирать.
Новое утро нового дня я.
Вышел на улицу из темноты, не выходя из себя.
Глаза от едкого света щурятся.
Бродяга в мусорном баке шарится.
Под ногами слякоть мешается.
Тает все.
Слышишь барабанной тропью каплей.
По карнизам долбят плывой снега.
С крышки треугольных на нас покушаются.
Страшно, опасно.
Бродяга не гонит, он над этой водой.
Талой потное лицо умоет и потопает тропой.
На баттлах в денцо топивая на ходу,
я пойду своей.
Город в красном и белом тонет.
Гуляет сука, болеет.
Отец стреляет соплей из носа.
Не носит с собой дряни всякой.
Молодец.
Грестится перед церквищей нищий в рейстике.
Напротив таких варят на холодец.
Холода в коридорах сердца.
Сквозняки в башке у быка.
Пена у рта.
И затыкается лишь иногда это тупое отверстие.
Когда заливают он напиток, храбрость и туда.
А дети радуются, у детей детство.
Детство не остановить, как облака.
И как избавиться нам от тяжелых
последствий грязного и вонючего отходника.
Луна улыбалась, мы шли на свободном стиле.
И даже будут старости, если не опустили транш.
Это блестло.
Пустая возня.
Когда я начал раскрываться, меня не могли унять.
И теперь не чувствую предела.
Не вижу края.
Пока высот до дела я опережаю.
Это как тайная техника скрытого клинка.
Действуя смело мастер дилом.
Наверняка надо готовым быть всегда.
Я наращиваю навыки.
Что это за река и почему все обездавленные кусты?
Челябая яма.
Мой дом был крепостью на месте.
От тьяны к русам и ступам.
Плавно мы паем в воду.
У ларьков не отдыхать.
Мне нужно еще одну бутылку.
Собирать с пассажира филки.
Наблюдать, чувствую затылком пристальный взгляд.
Знаю, куни оборачиваюсь.
По кварталу шерстят, я не заморачиваюсь.
Пары котят тварей,
как поймали мыши,
втачиваются.
Пары котят на улице, не смогут не испачкаться.
Нас опять окатит, как из ведра.
Жалко, этим каплем души не отстирать.
Нас опять окатит, как из ведра.
Жалко, этим каплем души не отстирать.